журнал DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист )
DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : На переправе с Тонино Гуэррой. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : ART MOSCOW проверенная компания. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Янковский о Янковском. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Carolin Carlson DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Слово редактора. Роксолана Черноба. DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Интимный процесс c индустриальным размахом DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Norman Foster DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Содержание номера DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Уэльский великан  Brin Terfel DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Penthesilea. Кровь DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Felieke Van Der Leest. Два чувства DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист ) #05 : Fine Art Fair.
журнал DE I / DESILLUSIONIST ( Деиллюзионист )#05

english version |
 
о проекте |
 
манифест |
 
в номере |
 
архив |
 
редакция |
 
контакты |
 
партнеры |
 

on Top |
 
события |
 
спецпроект |
 
DE I видео |
 
DE I музыка |
 
DE I Media Group |
 
 


 
 

DE I #05: ART MOSCOW проверенная компания.

ART MOSCOW  ПРОВЕРЕННАЯ КОМПАНИЯ

Текст: Мария Гадас, Роксолана Черноба  
Фото: Кирилл Никитенко и Роксолана Черноба  

«Арт Москва» прошла успешно. Слушая комментарии директора ЦДХ Василия Бычкова, хочется только добавить: «как всегда». В самом деле, шестьдесят семь участников, из которых большая часть – западные галереи, до отказа заполненные залы трех этажей, плюс официальная цифра продаж более чем на три миллиона долларов.

Впечатляет, если вспомнить, что начиналось все это с небольшого мероприятия, занимавшего место, достаточное для того, чтобы разместить горстку энтузиастов от современного искусства. Кажется, тогда чаще говорили «актуальное» или «концептуальное». Теперь понятно, что «современное» искусство – именно то, которое показывается на «Арт Москве». Остальное не современное. Не концептуальное. И уж точно не актуальное.
Со времен своего возникновения «Арт Москва» была событием многообещающим. Правда, ожидания от нее заметно изменились. Из почти анархичного мероприятия, более всего походившего на молодежный фестиваль, она превратилась в место обязательного посещения для каждого, кто стремится поддерживать свой светский статус. Для вновь приобщающихся бизнесменов это нечто вроде занятия благотворительностью: трудно объяснить зачем, но так надо. Антураж самой ярмарки преобразился до неузнаваемости и к нынешнему открытию был абсолютно готов встречать хорошо одетую публику. Журналисты заметили: «хорошо, как никогда».
Процесс предсказуемый и закономерный. Оставив юношеские фантазии, повзрослевшая «Арт Москва» занялась решением настоящих проблем. Как сказал профессиональный пиарщик Марат Гельман: «Хочется поговорить о деньгах». Фотографы кинулись снимать стенд галереи, в то время как большая часть аудитории недоумевала: «Неужто в первый раз?»
То есть, конечно, было по-другому. И будучи студентами, мы всерьез обсуждали выставку, собирались на семинары, читали доклады, курили в аудиториях, ощущая полное единство с профессурой. «Арт Москва» воспринималась как место откровений. Остров Патмос в окружении блаженного неведения. Здесь почти без иронии: всему свое время и место. Предлагаемое экспонентами (вряд ли кто-то из участников мог тогда всерьез назвать себя «галереей») искусство читалось как продолжение неофициального искусства шестидесятых. Шестидесятые же, по сложившейся традиции, были образцом духовного поиска, на родине окруженного ко всему прочему ореолом мученичества.
Амнистия неразборчива, как и террор, поэтому в начале девяностых всякий эпатаж и провокация воспринимались как соблюдение священных канонов, некий код, смысл которого не обсуждается. Неприкосновенность обеспечена. Как художественный метод провокация предполагала элитарность цепочки художник – галерист – зритель. Сочувствующих мало, посвященных – вообще единицы.
В постперестроечном пространстве эпатаж смаковался как символ свободы, постепенно вовлекая в круговорот околокультурной жизни все большее количество людей. С течением времени, правда, произошла неразбериха: зритель ждал, что из этих мук вот-вот родится метод – Чистилище ведь – этап временный. Но оказалось, что дальше двигаться не обязательно. «Арт Москва» стала популярной, самой популярной ярмаркой в России.
Первые постоянные покупатели появились в конце девяностых. За несколько лет они накрепко присвоили статус коллекционеров, сильно изменив своим присутствием расстановку акцентов. Первыми были те, кто формировался или просто взрослел параллельно с породившими новое искусство социально-политическими перетасовками. Для них покупать объекты с еще не придуманным на родном языке названием было чем-то вроде бережного хранения фотографий.
Однако количество любителей благодаря «Арт Москве» стремительно росло, и четыре года назад ярмарку неожиданно открыл стенд «Современное искусство в частных коллекциях». Став постоянной частью выставки, он доказывал из года в год: собирательство современного искусства, как и любого другого, развивается в соответствии с финансовыми расчетами тратящих на него деньги. Хочется только надеяться, что они верны.
Во всех представленных коллекциях присутствовал примерно одинаковый набор художников. Он же, разбросанный по стендам галерей, занимал верхние ценовые отметки. Во избежание взаимных повторов, в этом году «частные собрания» заменил фонд «Екатерина». Неожиданностей, правда, не произошло. Все тот же набор предпочтений.
Московские же галереи мирно делят фаворитов между собой. Иногда не ясно, каким образом, да и зрелище в результате выходит довольно абсурдное: один художник оказывается на трех стендах одновременно. Точнее, всего три художника кочуют со стенда на стенд. Удивляться нечему: «Арт Москва» – мероприятие коммерческое.
В попытке отложить иллюзии до приближающейся Московской Биеннале хочется призвать на помощь участников ярмарки. Может быть, лучше объявить для всех сразу: «У нас проверенная компания. Мы знаем, что будем показывать (список художников прилагается), чтобы продать это коллекционерам (соответственно)». Иначе выходит как-то нечестно: экспертный совет не допускает к участию галереи – уровень, дескать, не тот, а посетители по старой памяти стремятся на выставку в надежде увидеть что-то новое и важное.

СУПЕРКОРОТКИЕ ВСТРЕЧИ

«Арт Москва» привлекает многих непредсказуемым общением, обилием неожиданных встреч, разговоров. Если кто-то ухватит художника или галериста за рукав, можно предсказать с вероятностью в 99%, что они буду говорить «охотнику». Каждый будет вещать о себе и своем проекте. Свои «суперкороткие встречи» DE I с художниками «Арт Москвы» мы начинаем с нестандартного выступления Сергея Бугаева (Африка). Удивительно, но Бугаев самостоятельно увел разговор от собственной личности к глобальным вопросам организации культурного пространства.

Африка о месте искусства в современном обществе

В нашей стране еще сильны традиции советского общества, и не заработал механизм капиталистических взаимоотношений. Двумя ногами мы увязли в двух разных болотах. Выход один: развитие инфраструктуры музеев, а это, безусловно, – процесс федерального значения, хотя важную роль в нем могут сыграть и частные лица.
Для этого на государственном уровне должны быть расставлены приоритеты, сделано официальное заявление и всем по цепочке высланы директивы, подобно тому, как это происходит в нефтяной и газовой промышленности. Такая политика должна связать воедино все общество.
Это очень сложный процесс, который, к сожалению, может никогда и не завершиться. Поэтому самое главное – серьезное и четкое понимание ситуации со стороны правительства и олигархов из сферы энергетического комплекса, который должен заниматься не просто электроэнергией, но и энергией культуры. Как только подобная энергия станет востребована обществом, это и явится признаком его динамичного развития. Поскольку общество, которое окажется не в состоянии переварить символы современной культуры, в условиях сегодняшней знаковой войны может быть разрушено. Ведь мы только сравнительно недавно выползли из так называемой «холодной войны», где ролевые отношения между подпольным и официальным искусством были очень неопределенны.
Художники русского авангарда 50-60-х годов играли в советском обществе противоречивую роль, они, по большому счету, помогали нашему идеологическому противнику… Неудивительно, что сегодня ревизию и каталогизацию русских художников проводят не наши институты, а западные. Они отняли у нас эту инициативу, несмотря на все наши передовые музеи: Третьяковскую галерею, Русский музей и Государственный Эрмитаж. Даже совместных усилий всех наших государственных выставочных залов недостаточно, чтобы заработал маховик современного искусства, порождающий новые явления и языки культуры.
На американском примере мы видим, как новаторство в области культуры способно внести гармонизирующее влияние в структуру общества. Сфера современного искусства на Западе занимает очень важное место, она является серьезным компонентом системы мирового туризма. Но мы, к сожалению, не можем убедить современных российских политиков в том, что развивать нужно и эту сферу. Мы можем только радоваться появлению новых коллекционеров и частных фондов.

Африка о человеческой пользе

Чтобы достичь тех проблем и даже того кризиса, с которым столкнулась современная западная цивилизация, нам нужны очень большие усилия, при этом важно не только приблизиться к западной ситуации, но и не отдалиться от восточной. В Китае, например, совершенно другие рыночные законы и иная система ценностей. Там сотни тысяч долларов может стоить килограмм чая определенного сорта. Западный человек приобретает картину и наслаждается ею, а китаец за эти же деньги покупает горстку чая и получает не меньший культурный импульс.
Россия еще не реализовала символизм своего двуглавого орла – взгляд на Запад и на Восток одновременно. Об этом часто, но бесплодно рассуждают политики. Взгляд на Запад и Восток очень важен, ведь глаза – сложнейший аппарат. Например, какие-то маленькие рачки и паучки видят мир в сотни раз более дифференцировано, чем все млекопитающие вместе взятые.
Сегодня нам уже недостаточно просто интегрироваться в западную инфраструктуру, нам необходимо создать свою. То, с чем мы столкнулись на 10-й ярмарке «Арт Москва», – всего лишь осколки постмодернизма, лишенного искрящейся волшебной энергии, которая не в состоянии дать жизнь чему-то новому. Наша гигантская страна с ее малочисленным, к тому же вымирающим населением нуждается в обновлении, поэтому радость, которую мы испытываем от продажи и реализации парочки произведений в частные руки – слишком незначительна.
Если предсказывать динамику культурной ситуации на ближайшее десятилетие, то прогноз будет совсем неутешительный. Советское общество слишком долго обслуживало совершенно другие потребности человека. Поэтому понимание себя и общества вокруг нас должно происходить через призму современного искусства, и в этом смысле его роль как никогда велика.

Африка о возрождении авангарда

Наша борьба с советской идеологией никогда не была борьбой с какими-то конкретными членами правительства. Это была борьба за свободу. Поэтому весь предшествующий этап искусства может быть оправдан хотя бы уже тем, что речь тогда шла просто о выживаемости самого понятия «свобода.
Сегодня нам нужно запустить по всем регионам России музейную инфраструктуру совершенно нового формата, воспитать новых критиков, кураторов и историков искусства. У нас до сих пор очень сильна реалистическая традиция, и абстрактное искусство воспринимается чересчур болезненно. Соответственно, российское беспредметное искусство, так сильно повлиявшее на развитие мировой цивилизации, представлено очень слабо. Это, конечно, обидно.
На прошлой неделе мы обсуждали проблему строительства музея современного искусства в Петербурге с вице-губернатором. И он, осмыслив мое предложение, поделился им с одним из ведущих бизнесменов России, который строит сейчас колоссальную электростанцию в Петербурге. Тот очень заинтересовался.
Сейчас повсеместно создаются организации, возрождающие древнерусское зодчество, но на самом-то деле нам возрождать авангардное искусство. На сегодняшний день, оно более характерно для мировой цивилизации и более востребовано. Это, конечно, не означает, что не нужно финансировать развитие фольклора, но не уделять внимание тому, что сближает нас с другими народами, тоже недопустимо. Ведь таким образом можно избежать «холодных войн» и всяческих противостояний, поскольку экономический потенциал России слишком опасен для мировой цивилизации. Авангардное ультрарадикальное искусство могло бы переключить на себя множество векторов внимания западного общества и мировой системы информации.

Африка наконец-то о себе

Сейчас я решаю задачи, которые мог бы решать министр культуры. Мои проекты возникают на всех уровнях иерархии современного искусства. Например, скоро в Эрмитаже состоится выставка Вильяма Декунинга, одного из основателей американского экспрессионизма. Эта выставка будет своего рода культурной прививкой. Каждая экспозиция, приезжающая к нам из-за границы, – это определенный тип инициации, демонстрация образов, не характерных для нашей образной среды.
Психодинамика нашей культуры является определенным социодинамическим процессом. Без правильно организованной культурной модели мы не получим нужных психодинамических результатов. Мы уже говорили, что искусство гармонизует общество, а не дестабилизирует его. Конечно, одни и те же объекты могут быть как гармонизующими, так и наоборот. Однако общество заинтересовано в том, чтобы все явления культуры воспринимались позитивно и поучительно. За это должны отвечать соответствующие культурные модели и институты.

Перечислить все темы, охваченные за пять минут художником Андреем Бартеневым, невозможно. Но главная из них, конечно, – о собственных творческих импульсах.

Бартенев об автопортретах

У меня потребность делать портреты. Вначале я собирался сделать свой, но потом решил, что время еще не пришло. Хотя у меня уже есть несколько автопортретов. Например, «Девять лиц моего сердца», который был нарисован после гибели принцессы Дианы. Идея появилась, когда мы были на лужайке, усыпанной цветами в ее честь – памятниками ушедшей красоте. В результате получилась огромная цветочная скульптура. А однажды я нарисовал себя и проявил образ десятилетнего ребенка. Также у меня есть автопортрет начала 90-х годов, где я в роли Нижинского выступаю в своем перформансе «Ботанический балет». Я там в кокошнике и весь такой стремящийся. В общем, мне нравится «трактовать» самого себя.

Бартенев о трагическом персонаже искусства Майкле Джексоне

Уже очень давно мое сердце отзывается на трагедию Майкла Джексона, которая длится почти пять лет. И я решил создать его портрет. Для меня Майкл Джексон стал абсолютным воплощением короля Лира, сделавшегося жертвой дочерей – своих страстей.
Его чувственная природа породила огромное количество страстей. И поэтому на него обрушилось колоссальное зеркало общественного негодования, сломало и превратило Джексона в трагическую фигуру короля Лира.
Как ни странно, когда я сообщил о своем проекте, все сразу стали меня отговаривать: дескать, сегодня фигура Майкла Джексона не популярна. Тогда я стал перебирать в уме других персонажей: Элвиса Пресли, Елизавету, Гагарина, Владимира Ильича Ленина, которого всегда приберегал на десерт. Но, в конце концов, я все же вернулся к Майклу Джексону, поскольку его судьба может служить неким предостереженим, и мне не терпелось его высказать.
Я взял детское личико Джексона начала 80-х и поставил рядом с ним изображение замечательного мульт-персонажа Альфа, который приземлился в мировой поп-культуре в это же время. Мне кажется, они подобны друг другу, оба – пришельцы из космоса, посланные сюда с миссией добра. Ведь Майкл Джексон изначально был добр, но наше общество развратило этого ангела.
Данная тема близка мне еще и потому, что каждый из нас проходит через подобные искушения. Рано или поздно мы все убеждаемся в существовании Творца и его божественного голоса, только очень часто игнорируем его и совершаем страшные поступки.

Последний рукав, схваченный DE I, принадлежал галеристу Марату Гельману, который успел за три минуты вкратце сказать самое главное об арт-ситуации здесь и там.

Гельман о русском искусстве

У русского искусства большие возможности. Отказавшись от соц-арта, наши художники стали чрезвычайно разнообразны. Заметно, что каждый из них детально продумывает эстетику подачи своих произведений. Ведь искусство живет и развивается благодаря индивидуальностям, а не странам. Хотя в Европе в течение трех последних лет был спрос именно на отдельные страны, а не конкретные личности. Было в моде китайское искусство, а сейчас, к счастью, эта мода прошла.

Гельман о новом открытии

На десятой Ярмарке мы представили Эрбола, он родом из Казахстана, но в то же время – открытый европейский человек. Хотя, конечно, он очень большой хитрец: Эрбол показывает нам не мусульманский мир, а то, что мы думаем о мусульманах. Нам кажется, что ислам – это жестокость и покорность, и Эрбол просто реализует наши ожидания: вот вам – жестокость и покорность в разных формах.

© DE I / DESILLUSIONIST №05.  «ART MOSCOW. ПРОВЕРЕННАЯ КОМПАНИЯ»

Понравился материал?